"Мне уже говорили, что давно не было ни такого аншлага два дня подряд, ни такого приема, поэтому я сегодня проснулась счастливой. Понимаю, что тут встреча с легендарным московским театром наложилась на неожиданность увидеть меня в качестве драматической актрисы, но... Мои коллеги, улетевшие совершенно ослепленные Арменией, армянской публикой и этим приемом, в один голос повторяли: "Никогда такого приема не было!", - говорила Сати Спивакова, подводя итоги своего первого явления в родном Ереване в качестве театральной актрисы.

СКАЗАТЬ, ЧТО ПЕРВЫЕ ГАСТРОЛИ В НАШЕЙ СТОЛИЦЕ ПРОСЛАВЛЕННОГО ТЕАТРА НАЦИЙ прошли блистательно, - ничего не сказать. И от того, что, а главное, как все происходило, рождалась уверенность, что души, человеческие, словно окаменевшие в долгой ночи, еще живы, что искусство и культура - та самая платформа, где все стоят вместе, освещенные сокровенным светом.

Действительно, от того, что, а главное, как все происходило в рамках этого визита, казалось, что наступили какие-то нездешние времена. Времена больших гастролей, когда приезд арт-гостей сопровождался обширной параллельной программой, потому что гостям нужно не просто оказать теплый прием и организовать вкусные приемы - им нужно показать страну лицом! Страну с древней и великой культурой и лицом благородным. И соорганизатор гастролей с нашей стороны, компания GPM Gold, ее официальный представитель Рузанна Григорян, взявшая на себя, казалось бы, непривычную роль арт-продюсера, заставила пережить флэш-бэк - те прекрасные времена.

Гастрольная программа, начавшаяся с посещения актрисы, телеведущей и звезды Сати Спиваковой Фонда онкобольных детей "Город улыбок" - благотворительно-гуманитерный вектор, завершилась паблик-током в Центре современного искусства Гафесчян - вектор коммуникативно-объединяющий .

 На фоне искусительной джазовой темы - знаменитый Гарри Кеосаян со своими музыкантами, на фоне огней Еревана, роскошно открывающихся из огромного панорамного окна концертного зала Центра Гафесчян, состоялся диалог Сати Спиваковой с журналистом Алексанрой Ливергант, состоялся диалог актрисы с деятелями армянского искусства. Состоялся разговор нужный и важный, разговор, в очередной раз доказывающий, что мосты, наведенные культурой, не способны взорвать даже самые старательные минеры.

 А 5 и 6 апреля в зале ереванского Русского драматического театра им. Станиславского прошел показ спектакля "Канарейка. Последние три дня жизни Марии Каллас" московского Театра Наций. Аншлаг был отвальный, публика - торжественно-нарядна и восторжена, крики "браво!" не смолкали.

 "СПЕКТАКЛЬ РОЖДАЛСЯ В СЧАСТЛИВЫХ МУКАХ. СНАЧАЛА ДУМАЛОСЬ, что это будет одна пьеса, потом мы отказались от нее и решили написать собственную, авторскую - сценарист и драматург Мария Варденга совместно с режиссером Дмитрием Сердюком вооружились документальными свидетельствами, которые, к счастью, у меня были. Каждый в силу своей погруженности читал какие-то книги, но мы все вместе пересмотрели все документальные фильмы, какие только существуют о Каллас... Я очень дружу с Фанни Ардан - французской актрисой наполовину армянского происхождения, которой довелось воплотить Каллас на экране. Когда пришла эта роль, я в очередную встречу с ней спросила, как она подходила к ней. Понятно, что там был фильм, там был Дзефирелли... Фанни -женщина достаточно оригинальная, со своим подходом ко всему. И вот она мне сказала: "Я ничего не читала - ничего!. Но я слушала буквально все, что записано, - мне нужно было постоянно находиться в ауре ее голоса". А вот мне было важно откопать все детали. В каком-то письме я нашла, как, находясь где-то на гастролях, Каллас просит свою помощницу Бруну привезти ей из Парижа любимые духи, которые у нее закончились, - она душилась "Колеш" от Гермес. Я их нашла! Это не мой запах, в жизни я бы его на себе не носила. Но я себя приучила - в день спектакля обязательно наношу эти духи. Это не прибавляет таланта, но создает атмосферу", - делилась подробностями работы над ролью актриса во время паблик-тока.

 В мрачной квартире, созданной из смарт-зеркал выдающимся театральным художником Александром Боровским, живет в своем прошлом уже не первая звезда и La divina, но угасающая и раздавленная трагическая женщина, все еще стремящаяся гордо держать спину. Она почти безотрывно просматривает свои видеозапси, словно перелистывая ушедшую жизнь. Она ведет страстный диалог со своим альтер эго - певицей, обладающей божественным голосом и мировой славой, она ведет страстный диалог с любовью всей своей жизни - Аристотелем Онассисом. И кажется, что немногие люди, которые окружают героиню, в ее восприятии гораздо менее реальны, чем те, чьи лица вспыхивают в разных точках стены-экрана - первый муж Менегини, ее брат и сестра, подруга Эльза Максвелл... Из этого мерцания рождается не только раздвоенность образа Каллас - из свидетельств близких возникает образ живой женщины, нежной и глубоко несчастной.

Сидящая в начале спектакля в черном халате и спиной к зрителю Сати Спивакова наполняет это мрачноватое пространство царственным величием оперного божества, а изначальная холодная сдержанность способа существования на сцене взрывается страстными выплесками в сценах с воображаемым Онассисом...

 "Я считаю, что никогда нельзя копировать образ. Это будет карикатура, - говорила Сати Спивакова. - Портретного сходства мы не добивались. Мне даже Боровский сказал - не рисуй ты эти знаменитые стрелки, выходи со смытым лицом. Я не рискнула, мне вообще кажется, что она до последнего дня, едва почистив зубы, рисовала эти стрелочки... Самым сложным было постараться как-то меняться пластически, внутренне. Каллас в процессе жизни очень менялась, и это изменение не внешнее, а внутреннего состояния. Есть ее интервью до встречи с Онасисом, когда она уже знаменитая Дивина, когда толпы поклонников - за ней ходит ее муж Менегини, который фактически решает за нее все. Она там очень элегантная, очень звездная, но с каким-то безумно затравленным взглядом - достаточно, скажем так, дерганая женщина, которая все время на каких-то нервах. Потом появляется Онассис... И вот сидит женщина с глазами абсолютно счастливыми, в состоянии блаженства, с очень кокетливой, вызывающей, сексуальной улыбкой и смотрит прямо в глаза журналисту: "Я абсолютно счастливый человек, и мне надо чаще об этом вспоминать". Именно тогда она начала петь арии из "Кармен", хотя это не ее тесситура, и в этом она победительна".

ОСУЖДАЕТ ЛИ АКТРИСА СВОЮ ГЕРОИНЮ, ПРИНЕСШУЮ СВОЙ ВЕЛИКИЙ ДАР В ЖЕРТВУ ЛЮБВИ? Кажется, нет. Хотя режиссер спектакля "Канарейка" Дмитрий Сердюк настаивает на том, что главная тема его постановки - тайна Божьего дара, который нельзя предавать.

 "Не будем забывать, что Каллас пела с 15 лет, а это очень рано. А она пела на износ, потому что кормила семью. Да, Бог мстит, когда ты начинаешь обращаться с его даром кое-как. А она говорила: "Два года я не пела, я любила". Хотя мне рассказывал ее личный импресарио, что она до последнего пела у рояля и прекрасно звучала. Но на призыв "Есть же голос!" отвечала: "Голос есть - нервов нет. Одна в комнате - это одно, как только выйду на сцену, я не могу его контролировать"... Вы прослушали выпуск "Нескучной классики", героиней которого была Мария Каллас", - такой шуткой закончила актриса рассказ о своей героине на паблик-токе "Нескучная классика с Сати Спиваковой".

 У до боли аплодирующего спектаклю зрительниц же, наверняка, по сей день в душе звенит почти финальная фраза, обращенная к Онассису: "У нас ничего не было, по большому счёту, в жизни, кроме нашей любви"...

 Первые гастроли московского Театра Наций в Ереване стали праздником для театралов и прошли по всем критериям по самому высокому счету.

 "Мы же после отмены спектакля в октябре по известным причинам думали - все! И мы все очень благодарны замечательной компании GPM Gold, прошедшей этот путь до конца и сделавшей все возможное, чтобы наш приезд состоялся. Лично для меня это было очень важно и очень ответственно. Я не скрываю, что мечтала о показе моего спектакля в Ереване, и вот моя мечта осуществилась", - сказала Сати Спивакова.